Пушик, ты оживший кошмар правоверного натурала (с) Сефирот
А 29 сентября у моего Иночки был ДР... Ну подумаешь, 37 лет, верно?
В 45 он достигнет расцвета... 
С Днем Рождения, любимый мальчик...
Колокольчики над дверью
Это было глупо. Глупо! Из-за чего он так переволновался? Ну, подумаешь, снова соберемся вместе. Ну подумаешь, один концерт! Что они, раньше не играли вместе? Не давали концертов? Не встречались?
Не встречались.
Именно не встречались.
Семь лет.
Не легко перечеркнуть семь лет и встретиться снова. Иноран даже не пошел на предварительные переговоры, когда остальные договорвались о Рождественском концерте. Он получил всю информаци от Рюичи.
Да, следовало честно признать, что он испугался.
Испугался снова встретиться с Джеем.
Увидеть его...
Что...
Иноран прикурил следующую сигарету и устало потер шею.
Так нельзя. Надо немножко успокоиться.
Надо было сходить на эту встречу, когда встречались остальные четверо. Тогда бы он сейчас так не волновался. Тогда бы эта «первая встреча» уже была бы позади, и он был бы спокоен, потому что уже все определилось.
Но он испугался.
Испугался еще раз увидеть Джея.
Это было смешно!
Ну что он мог с ним сделать? Что?!
Ничего.
Ведь ничего.
Между ними все уже давно закончилось. Они давно расстались! Они все выяснили. И ничего сейчас уже не могло произойти.
Вот именно, ничего!
Ни-че-го.
Может, именно это и пугало его?
Может, он надеется - где-то в глубине души, глубоко-глубоко - надеется, что еще не все? Ведь ждал же он его? Все эти семь лет?
Ждал.
Ждал, что он позвонит. Появится неожиданно на пороге.
Именно поэтому не стал ни переезжать, ни менять номер телефона. Даже интернет-сайт у него тот же, электронные адреса те же.
Он ждал его.
Да, хотя бы сейчас, хотя бы перед собой, следует признать, что он ждал его. Все эти долгие семь лет он ждал Джея. Ждал, что он вернется.
Или хотя бы позвонит.
Но...
Но ничего не было. Ни звонка, ни привета через кого-то.
Словно чужой человек.
Они расстались чужими, и завтра они встретятся как чужие.
Чужие...
Больно...
Но все это прошло.
Он похоронил это семь лет назад.
Похоронил.
Все прошло.
Все кончено.
И эта встреча ничего не изменит.
Ни-че-го...
Все.
Успокойся.
Все прошло.
Все кончилось.
Все... кончилось...
Иноран прикурил следующую сигарету и пошел на балкон.
Надо немного проветриться. Успокоиться. И лечь спать. Иначе завтра он будет выглядеть пугалом: с мешками под глазами, опухшим от недосыпа лицом - сразу будет видно, что он волновался и не спал всю ночь.
Надо принять какие-нибудь таблетки и постараться заснуть.
Проспать он не боялся: Рюичи обещал заехать за ним, и они вместе поедут в студию, где завтра будет первая репетиция Луна Си после семи лет.
Рюи... надежный, верный, лучший друг. Все понимает. Молчит, потому что понимает.
Иноран подошел к холодильнику, достал аптечку и выпил вторую таблетку снотворного. Надо все-таки поспать.
Снова начал кружить по комнате, так и забыв закрыть балконную дверь. В комнате стремительно холодало, и он дрожал. Но не мог понять, то ли от нервного перевозбуждения, то ли от холода.
А головная боль все не проходит.
Плохо.
Если он не поспит, завтра всем будет видно, что он волновался и провел бессонную ночь.
Хватит!
Иноран стремительно подошел к шкафу, накинул теплую куртку и почти выбежал из дома.
Надо успокоиться. Немножко выпить.
Но не дома. Не в одиночестве. Он этого не вытерпит.
Ноги сами понесли его в бар, где они в молодости частенько любили сидеть всей группой. После репетиции. Усталые, но счастливые. Тогда они были вместе, одной командой – почти семьей. Тогда они были вместе, все еще влюбленной парой – почти семьей.
Джей не стал останавливаться в своем доме. Он просто приехал в ту гостиницу, где останавливался каждый раз, как приезжал в Токио. В «тот» дом он больше не заходил. Слишком многое он ему напоминал.
Дом он все еще держал на свое имя. Не продал. Но больше ни разу там не ночевал.
Даже близко не подходил.
Слишком больно.
Все еще больно.
Семь лет прошло. Семь.
А он все еще помнит. Все еще больно.
Он так и не сумел начать новую жизнь.
Жизнь, в котором не было бы прошлого. Не было бы Инорана.
Он пытался.
Он действительно, искренне пытался. Завалил себя работой: новые друзья, новые знакомые, новые встречи. Почти без старых контактов. Только иногда, время от времени короткие телефонные разговоры с Сугизо. Больше ничего. Никаких контактов. Старался не думать, не вспоминать, не знать...
И тем не менее...
Он знал каждое рассписание Инорана. Каждое его выступление. Каждый концерт. Все его диски, новые синглы, записи с концертов, журналы, газеты, выступления по телевидению – он хранил. Собирал. Бережно прятал. От самого себя. Он так и не прослушал ни одной песни, не смотрел ни один концерт. Просто собирал и запирал в сейф.
Вместе со своим сердцем.
Не смотреть, не думать, не вспоминать.
Не оглядываться назад.
Вперед.
Только вперед.
Что было, то прошло.
Невозможно вернуться назад. Не войти в одну реку дважды.
Что было, то было прекрасно, но оно прошло. Ушло безвозратно.
Так зачем же он собирает каждую крупицу информации об Иноране? Почему боится возвращаться в Токио? Почему не ночует в «том» доме? Почему не женится, не заведет себе семью?
Вопросы, от которых он также убегает семь лет. Семь долгих лет. Не видеть, не слышать, не оглядываться.
Семь лет.
Так зачем же он ворошит прошлое? Зачем он согласился на этот концерт? Почему не отказал?
Зачем он ждет? Чего он ждет? Почему он пришел в этот бар, где они в молодости частенько любили сидеть всей группой. После репетиции. Усталые, но счастливые. Тогда они были вместе, одной командой – почти семьей. Тогда они были вместе, все еще влюбленной парой – почти семьей.
Неужели он ждет, что сейчас откроется дверь, и войдет он?
Но ведь Иноран даже не пришел на предварительную встречу, когда они договаривалсь о концерте.
Он не пришел.
Он забыл.
Ему некогда.
У него новая жизнь. И в этой жизни у него все прекрасно.
Он не придет...
Но зачем он сидит и ждет?
Надеется?
Надеется...
Тихо звякнули колокольчики, и дверь открылась, пропуская нового посетителя.



С Днем Рождения, любимый мальчик...

Колокольчики над дверью
Колокольчики над дверью
Это было глупо. Глупо! Из-за чего он так переволновался? Ну, подумаешь, снова соберемся вместе. Ну подумаешь, один концерт! Что они, раньше не играли вместе? Не давали концертов? Не встречались?
Не встречались.
Именно не встречались.
Семь лет.
Не легко перечеркнуть семь лет и встретиться снова. Иноран даже не пошел на предварительные переговоры, когда остальные договорвались о Рождественском концерте. Он получил всю информаци от Рюичи.
Да, следовало честно признать, что он испугался.
Испугался снова встретиться с Джеем.
Увидеть его...
Что...
Иноран прикурил следующую сигарету и устало потер шею.
Так нельзя. Надо немножко успокоиться.
Надо было сходить на эту встречу, когда встречались остальные четверо. Тогда бы он сейчас так не волновался. Тогда бы эта «первая встреча» уже была бы позади, и он был бы спокоен, потому что уже все определилось.
Но он испугался.
Испугался еще раз увидеть Джея.
Это было смешно!
Ну что он мог с ним сделать? Что?!
Ничего.
Ведь ничего.
Между ними все уже давно закончилось. Они давно расстались! Они все выяснили. И ничего сейчас уже не могло произойти.
Вот именно, ничего!
Ни-че-го.
Может, именно это и пугало его?
Может, он надеется - где-то в глубине души, глубоко-глубоко - надеется, что еще не все? Ведь ждал же он его? Все эти семь лет?
Ждал.
Ждал, что он позвонит. Появится неожиданно на пороге.
Именно поэтому не стал ни переезжать, ни менять номер телефона. Даже интернет-сайт у него тот же, электронные адреса те же.
Он ждал его.
Да, хотя бы сейчас, хотя бы перед собой, следует признать, что он ждал его. Все эти долгие семь лет он ждал Джея. Ждал, что он вернется.
Или хотя бы позвонит.
Но...
Но ничего не было. Ни звонка, ни привета через кого-то.
Словно чужой человек.
Они расстались чужими, и завтра они встретятся как чужие.
Чужие...
Больно...
Но все это прошло.
Он похоронил это семь лет назад.
Похоронил.
Все прошло.
Все кончено.
И эта встреча ничего не изменит.
Ни-че-го...
Все.
Успокойся.
Все прошло.
Все кончилось.
Все... кончилось...
Иноран прикурил следующую сигарету и пошел на балкон.
Надо немного проветриться. Успокоиться. И лечь спать. Иначе завтра он будет выглядеть пугалом: с мешками под глазами, опухшим от недосыпа лицом - сразу будет видно, что он волновался и не спал всю ночь.
Надо принять какие-нибудь таблетки и постараться заснуть.
Проспать он не боялся: Рюичи обещал заехать за ним, и они вместе поедут в студию, где завтра будет первая репетиция Луна Си после семи лет.
Рюи... надежный, верный, лучший друг. Все понимает. Молчит, потому что понимает.
Иноран подошел к холодильнику, достал аптечку и выпил вторую таблетку снотворного. Надо все-таки поспать.
Снова начал кружить по комнате, так и забыв закрыть балконную дверь. В комнате стремительно холодало, и он дрожал. Но не мог понять, то ли от нервного перевозбуждения, то ли от холода.
А головная боль все не проходит.
Плохо.
Если он не поспит, завтра всем будет видно, что он волновался и провел бессонную ночь.
Хватит!
Иноран стремительно подошел к шкафу, накинул теплую куртку и почти выбежал из дома.
Надо успокоиться. Немножко выпить.
Но не дома. Не в одиночестве. Он этого не вытерпит.
Ноги сами понесли его в бар, где они в молодости частенько любили сидеть всей группой. После репетиции. Усталые, но счастливые. Тогда они были вместе, одной командой – почти семьей. Тогда они были вместе, все еще влюбленной парой – почти семьей.
~~~oooOooo~~~
Джей не стал останавливаться в своем доме. Он просто приехал в ту гостиницу, где останавливался каждый раз, как приезжал в Токио. В «тот» дом он больше не заходил. Слишком многое он ему напоминал.
Дом он все еще держал на свое имя. Не продал. Но больше ни разу там не ночевал.
Даже близко не подходил.
Слишком больно.
Все еще больно.
Семь лет прошло. Семь.
А он все еще помнит. Все еще больно.
Он так и не сумел начать новую жизнь.
Жизнь, в котором не было бы прошлого. Не было бы Инорана.
Он пытался.
Он действительно, искренне пытался. Завалил себя работой: новые друзья, новые знакомые, новые встречи. Почти без старых контактов. Только иногда, время от времени короткие телефонные разговоры с Сугизо. Больше ничего. Никаких контактов. Старался не думать, не вспоминать, не знать...
И тем не менее...
Он знал каждое рассписание Инорана. Каждое его выступление. Каждый концерт. Все его диски, новые синглы, записи с концертов, журналы, газеты, выступления по телевидению – он хранил. Собирал. Бережно прятал. От самого себя. Он так и не прослушал ни одной песни, не смотрел ни один концерт. Просто собирал и запирал в сейф.
Вместе со своим сердцем.
Не смотреть, не думать, не вспоминать.
Не оглядываться назад.
Вперед.
Только вперед.
Что было, то прошло.
Невозможно вернуться назад. Не войти в одну реку дважды.
Что было, то было прекрасно, но оно прошло. Ушло безвозратно.
Так зачем же он собирает каждую крупицу информации об Иноране? Почему боится возвращаться в Токио? Почему не ночует в «том» доме? Почему не женится, не заведет себе семью?
Вопросы, от которых он также убегает семь лет. Семь долгих лет. Не видеть, не слышать, не оглядываться.
Семь лет.
Так зачем же он ворошит прошлое? Зачем он согласился на этот концерт? Почему не отказал?
Зачем он ждет? Чего он ждет? Почему он пришел в этот бар, где они в молодости частенько любили сидеть всей группой. После репетиции. Усталые, но счастливые. Тогда они были вместе, одной командой – почти семьей. Тогда они были вместе, все еще влюбленной парой – почти семьей.
Неужели он ждет, что сейчас откроется дверь, и войдет он?
Но ведь Иноран даже не пришел на предварительную встречу, когда они договаривалсь о концерте.
Он не пришел.
Он забыл.
Ему некогда.
У него новая жизнь. И в этой жизни у него все прекрасно.
Он не придет...
Но зачем он сидит и ждет?
Надеется?
Надеется...
~~~oooOooo~~~
Тихо звякнули колокольчики, и дверь открылась, пропуская нового посетителя.
~~~oooOooo~~~
Мой Иночка, с прошедшим Днем Рождения
Мако
И да, конец у этой истории обязательно должен быть счастливым! Ну пожалуйста...
Тихо звякнули колокольчики, и дверь открылась, пропуская нового посетителя.
и ето Иночка
Какое еще продолжение тут может быть?
Мако, мне жаль, что "Дождь" тебе не понравился
Но потом депрессия прошла же
с прошедщим днем твоего Иночку...37 не много и у него еще все впереди.
блин....и фик такой щемящий...и так хочется хотя бы надежды для них
Да... бум надеяться
иногда я про них забываю...
потом ты пишишь, и...и....
хочу их вместе, вот
Я тоже хочу
Я возлашаю огромные надежды на этот Рождественский концерт
доживем и посмотрим)))))
Главное, чтобы опять урагана какого-нибудь не было
Я не каркаю! Но у них всегда такие природные катаклизмы перед концертом!
@#$%@#! дайри постоянно глючат, никак нормально ни с кем не могу общаться!
Да! Дайрики страшно глючат
А мы же с тобой практически ровесники же
Ну, я рада, что Дождь тебе понравился